Пит – это имя человека, кстати, Американца. Это – Питер. Питер – город, в котором пьют, по крайней мере, в песне В Питере пить. Пил – ли я в Питере? Не пил. Я пил в Ленинграде. С Петей Болдаевым. Тогда ещё была считалочка, простая, как небо: Каждый третий будет Петей. Пить – пить – птичий голос. Пети на Иврите – это существительное в единственном числе. Не камень, а дурачок. Пети. Пти – маленький. Петь, а, Петь! Петь птицам, и так же называться. Жили были Пить и Петь. Все жили.
Пил – поёт.
Сегодня я встретил алкоголика, которого послал на излечение в группу двенадцати шагов. Он шел по улице и насвистывал мотивчик. Он был не пьян. Он просто шел и напевал что – то. Не горланил. Тихонечко напевал. Мой намётанный глаз сразу видит, где душа алкоголика. Его душа была чиста. Иначе человек петь не может. Настоящее веселье и настоящая радость живут там, где нет заразы зависимости. Когда человек идёт по улице и насвистывает для себя и для Бога – значит он не в минусе. Его переполняет энергия, свет. Это значит, что у него есть настоящие чувства. Он живой, он чувствует это, он рад этому инстинктивной, звериной правдой.
Радость и алкоголь
Пьют, чтобы быть навеселе. Чтобы освободится от ига депрессии, от боли в груди, от безнадёжности. Это не обязательно финансовая или личная безнадёжность. Иногда это просто потеря смысла жизни. Алкоголь на мгновение стирает серую маску повседневности. Алкоголь искусственно гальванизирует не живое. Появляется смех – свидетельство внутренней цельности. Однако, это – не настоящая цельность. Это – потеря себя. Депрессия уходит, когда уходят больные мысли. Эти мысли рождают душевную боль и безнадёжность. Алкоголизм и депрессия, алкогольная депрессия – это болезнь ума. Чем больше мыслей – тем больше боли. Просто стереть мысли алкоголем не даёт выздоровления душе. Душе хочется настоящего. Настоящего течения жизни. Музыки. Идти по улице и насвистывать для Бога и для себя.